ПОСТ ВЗЯТ ОТСЮДА: Supernatural.Tomorrow Never Dies

Неприметная могила на неприметном кладбище в неприметном городе. Что могло быть хуже для вампира, для существа, которое знает вкус жизни, для того, кто ценит жизнь больше всех.  Звучит странно, не спорю, но для вампира жизнь это не просто затяжной прыжок с п… материнского утроба в могилу. Она для них священна. Когда пьешь кровь жертвы, то чувствуешь вкус ее жизни.  У бедных и у тех, кто пережил горе кровь отдавала горечью, у богатых и жадных -  цвелью, а у тех кто жил беззаботно, потакая своим прихотям – как красное вино, сладковата и пьянящая.
Жизнь это самое прекрасное творение. Эрин приклонялась перед ней и уважала ее.  Жизнь была ее любовью, ее вдохновением, ее любимым блюдом, а теперь она заключена в клетке со смертью.  Лежа в своей осиновой коробке ( по-другому этот гроб не назовешь,  никакого вкуса, никакого стиля, сплошной ситец и необструганные доски),  после 50 лет заключения она тихонько и спокойно ждала своего освобождения.  Это теперь она такая тихая, но сначала это было все далеко не так.  Первые пол года заключонная ждала, что Николас, ее любовник, вот-вот придет и раскопает ее, потом она ждала, что мать сжалиться, но нет…  Эрин то билась о стенки гроба, то раздирала обшивку… Как же больно было осознавать, что все кого она любила предали ее.  Но больней всего ранили воспоминания. Воспоминания – это яд, отравляющий наше будущее, заглядывая назад, мы начинаем бояться того, что еще не случилось.  Она жила слишком долго, от чего было еще противней. В голове всплывало все:  поступки, каждая жертва, вкус их крови, дорогие ей люди и их предательство.  Потом пришли воспоминания о жизни до превращения, казалось, что все это было не с ней. Ей становилось  больно и в то же время приятно от воспоминаний о своем человеческом существовании.  Тепло солнца, пощипывание мороза, нежное прикосновение дождя к обожженной на солнце коже.  Она начала жить этими воспоминаниями, они были приятные и теплые. Иногда ее отвлекали, приходящие к умершим родственникам, люди. Их кровь пробуждала ее от воспоминаний, и девушка опять начинала осознавать, где она и почему она здесь.
В последнее время стали слишком часто шастать на этом кладбище люди, да и не только люди. Что-то здесь было не чисто. Эта оживленность, привыкшую к тихонькому перешептыванию, или же плачу, Эрин раздражало до придела. Казалось, она вот-вот выпрыгнет и загрызет всех, кто ее побеспокоил.
- Сколько можно?! Эй вы, потомки, где ваше уважение к умершим? Если я тут лежу это еще не значит, что я ничего не слышу! Или значит – остановила себя на мысли Эрин – все равно, где это видано, и днем и ночью топтаться по могилам. Я бы тебя, паразита, догнала.
Кто-то стал возле ее могилы: Ну да, станьте здесь поговорите, можете еще и сплясать у меня на могиле, завтрак чемпиона… Потом она услышала странный разговор:
- Как это случилось? Что это? Почему я жив? Я же…
- Да, ты умер, но это моя услуга тебе, когда придет время я порошу тебя мне помочь, согласен?
- Да, все что угодно. Я могу пойти к своей семье?  Надеюсь, они не очень испугаются.
- Иди, конечно, я не буду тебя держать, но только помни о том, что ты мне должен. 
- Я никогда не забуду. – уходя прокричал один из собеседников.
Что значит, почему я жив? Что значит умер?
- Эй паренек, ты че, трупаков откапываешь? И меня откопай, что ли. – в надежде, что ночной гость испугается и наконец оставит ее одну, прокричала Эрин.
- Сиди молча, еще мне упырей не хватало. От вас одни проблемы.
Он меня слышит? Он не испугался? Подождите, откуда он знает?...
Эрин прекрасно понимала, что что-то здесь неладно, и это «неладно» давало ей надежду на амнистию, ну или, хотя бы какое-то развдлечение.